В селе Антиповка Царицынской губернии (ныне Камышинского района Волгоградской обл. Российской Федерации) 24 февраля 1921 г. родился будущий священник Евгений Владимирович Шпаковский. Он был седьмым ребенком в семье протоиерея Владимира Флоровича и Ольги Васильевны Шпаковских. В Царицынской губернии семья оказалась в 1915 году в ходе эвакуации при наступлении войск кайзеровской Германии. До войны Шпаковские жили в местечке Иваново Кобринского уезда Гродненской губернии, ныне – это соседний г. Иваново Брестской области. Туда же они и вернулись в 1922 г. В Иваново отец Владимир продолжил службу настоятелем Свято-Покровской церкви.
В семейном архиве Ираиды Евгеньевны Финаковой (Шпаковской), дочери Евгения Шпаковского, хранится черновой вариант Прошения Его Святейшеству, Святейшему Пимену, Патриарху Московскому и всея Руси, в котором рукой отца Евгения написано следующее: «Отец мой (имеется в виду Владимир Флорович Шпаковский – авт.) был сыном священника. В некрологе Литовских Епархиальных ведомостей за 1875 г. напечатано о смерти моего дедушки священника Флора Васильевича Шпаковского, священнического сына. Другой дедушка, отец моей матери, протоиерей Василий Николаевич Никольский был уроженец Тверской губернии».
В Иваново прошли детские и юношеские годы Евгения, где он окончил гимназию. После гимназии будущий священник работал учителем в школе д. Снитово, недалеко от Иваново, где познакомился со своей будущей женой Татьяной Александровной Гулюк. Пара поженилась в ноябре 1942 г. Над белорусской землей полыхал пожар Великой Отечественной войны, но все же 17-летняя Татьяна и Евгений, которому исполнился 21 год, стали мужем и женой. Впереди молодую чету ждала чаша тяжелых испытаний.
После создания семьи Евгений выбирает нелегкий путь священства. Конечно, огромную роль в этом сыграл пример отца, священнические родословные корни. Но главное – глубокая духовная зрелость молодого человека: «семя упало на добрую землю и принесло плод». Все это, пожалуй, и побудило Евгения водрузить на себя пастырский крест.
В городе Пинске 7 апреля 1943 г. Евгений Владимирович был рукоположен Архиепископом Александром (Иноземцевым) в диаконы, а 11 апреля того же года – в священника Свято-Успенской церкви д. Снитово.
В сентябре 1943 г. в д. Снитово, среди бушующего ада войны, семью молодого батюшки ждала великая радость: родилась дочь Людмила. Время было тяжелое для всех, днем хозяйничали немцы, а по ночам приходили партизаны, которым старались помогать. Вскоре родственников семьи Шпаковских постигло горе. Жившую на хуторе, недалеко от д. Снитово, семью тети матушки Татьяны Шпаковской оккупанты сожгли за связь с партизанами.
В том же 1943 г. трагедия коснулась семьи старшей сестры отца Евгения, Татьяны Владимировны Калининой (Шпаковской), которая была замужем за священником Серафимом Яковлевичем Калининым, служившим в Петро-Павловской церкви д. Мохро Ивановского района.
В годы Великой Отечественной войны отец Серафим не один раз спасал жителей д. Мохро от расстрела за связь с партизанами, заверяя немцев, что среди его прихожан таких нет. Сам батюшка и его псаломщик Анатолиий Рубанович поддерживали связь с народными мстителями. В конце 1943 г., скорее всего по доносу предателя, батюшка Серафим со своей женой Татьяной Владимировной и детьми были вывезены в немецкий лагерь в Восточной Пруссии. Ужас нечеловеческих условий пребывания в концлагере стал большим испытанием для супругов Калининых. Они потеряли двоих детей: двухлетний сынишка умер от тифа, а другой, девятилетний, сын погиб от рук немецких докторов, выкачивающих из детей кровь для лечения солдат вермахта.
В 1944 г. военное лихолетье коснулось и самой семьи священника Евгения Шпаковского. Молодому мужу, отцу и пастырю пришлось расстаться с семьей, покинуть родные места. Гитлеровскими войсками иерей Евгений вместе с местной молодежью был отправлен в лагерь для военнопленных и гражданских лиц Метгеттен в Восточной Пруссии недалеко от Кенигсберга.
После освобождения узников лагеря советскими войсками в марте 1945 г. иерей Евгений Шпаковский был призван в ряды Красной Армии и зачислен красноармейцем 231-го армейского запасного стрелкового полка 39-й армии. Участвовал во взятии Кенигсберга, попал в плен.
Ираида Евгеньевна в воспоминаниях о своем отце пишет: «Пленных загнали в подвал большого дома, где в темноте батюшка встретился с зятем – священником Серафимом Калининым, мужем старшей сестры отца Евгения, Татьяны! Эта встреча ему придала уверенности, что все будет хорошо, ведь имя Серафим означает «Пламенный» и напоминает о Небесном Воинстве». Это была радость большая! Они всю ночь молились, ждали расстрела, но утром были освобождены нашими!
Известно, что и Серафим Калинин после освобождения из лагеря был в рядах Красной Армии. В марте 1945 г. он был зачислен красноармейцем того же 231-го армейского запасного стрелкового полка 39-й армии, что и Евгений Шпаковский.
После боев в Восточной Пруссии и штурма Кенигсберга 231-й запасной стрелковый полк сражался в боях против Квантунской армии Японии. После победы над Японией 231-й стрелковый полк дислоцировался на юге Китая в Порт-Артуре. Именно там в октябре 1945 г. красноармеец Серафим Калинин получил предписание о демобилизации и убыл на малую родину к семье в д. Мохро. А в декабре того же года из Порт-Артура был демобилизован красноармеец Евгений Шпаковский, вернувшийся к семье в д. Снитово.
Евгению Владимировичу Шпаковскому Приказом Верховного Главнокомандующего Генералиссимуса Советского Союза товарища Сталина от 23 августа 1945 г. №327 была объявлена благодарность за прорыв Маньчжуро-Чжалайнурского и Холун-Аршанского укрепленных районов японцев, форсирование горного хребта Большой Хинган, преодоление безводных степей Монголии, освобождение Маньчжурии и участие в боях с японцами на Дальнем Востоке.
В сентябре 1945 г. ему была вручена боевая грамота за подписью командующего войсками 39-й армии Героя Советского Союза гвардии генерал-полковника Людникова следующего содержания:
«Славный путь прошли с боями в рядах нашей армии, много трудностей и тягот пришлось Вам перенести. Наши знамена овеяны славой побед под Духовщиной, Витебском, Таураге, Пилькалленом, Тильзитом, Кенигсбергом. В этих победах есть и доля Вашего ратного труда.
Вместе со своими однополчанами Вы участвовали в героическом походе через безводные пустыни Монголии, горные перевалы Большого Хингана и через всю Маньчжурию пронесли наше знамя в священный для русского сердца город Порт-Артур.
За ратные труды и боевые подвиги Вы неоднократно удостаивались благодарности Великого Сталина».
Среди наград солдата-священника ордена и медали – Отечественной войны II степени, «За победу над Японией», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Приказом Министра обороны СССР, маршала Советского Союза А. Гречко Шпаковский награжден юбилейным знаком «За доблесть и отвагу в Великой Отечественной войне».
После возвращения домой из рядов Красной Армии отец Евгений продолжил свое пастырское служение. Указом правящего архиепископа Минского и Белорусского Василия от 30 января 1946 г. иерей Евгений Шпаковский был снова назначен настоятелем Свято-Успенского храма д. Снитово. Но прослужил в нем недолго.
Указом архиепископа Пинского и Лунинецкого Даниила 9 сентября 1946 г. был переведен настоятелем прихода д. Хомск Дрогичинского благочиния с обязательством построить новый храм, т.к. прежний старинный храм Покрова Пресвятой Богородицы во время оккупации немцы сожгли 5 июля 1943 г., в день массового убийства жителей д. Хомск. Купола не было, от храма остались одни стены. В 1947 г. к стене разрушенной церкви была сделана пристройка из досок – молитвенный дом, в котором и начал служить отец Евгений.
В Хомске 13 апреля 1948 г. в семье батюшки рождается вторая дочь – Ираида, а через два года – сын Владимир.
О хомском периоде служения своего отца, своем послевоенном детстве вспоминает Ираида Евгеньевна: «Жили мы в церковном доме, немного наискосок от храма. Прямо перед домом было «мисто», так, кажется, называлась площадь, на которой в праздничные дни собиралось много подвод, и был базар. Напротив, через площадь, был магазинчик, сельпо, кажется. Рядом с домом был переулок – дорога на Заточье. У нас дома всегда было много народа, приезжали крестить, заходили детей покормить, зимой и крестили у нас, храм не отапливался! И венчаться приезжали, к нам заходили, а мы потом с братом играли в «жениха и невесту». Голодно было тогда всем и наша семья не исключение! Отец на всю жизнь сохранил нестяжание.
Помню, что в пристройке всегда было много народа, справа была лестница, ведущая на лор».
Судя по всему, дощатый молельный дом был пристроен от паперти и до алтаря. Впереди находилась алтарная часть, которая всегда располагается в восточной стороне. Ираида Евгеньевна хорошо помнит, как однажды отец привел ее с младшим братом со стороны площади через западные двери старого храма в сам храм. К тому времени там уже росла малина. От входа до стены, где росла ягода, места было немного. «Помню небо над головой голубое, стены, пахнущие дымом, и сладкая малина. Это так ярко осталось в памяти!» – пишет Ираида Евгеньевна. Из воспоминаний Ираиды Евгеньевны можно предположить, что и внутри старого храма продолжалась новая пристройка.
В 1954 г., когда старшей дочери Людмиле было 11 лет, семья священника переехала в Бездеж и уже 1 сентября 1954 г. Ираида Евгеньевна пошла в первый класс Бездежской школы. В соседнюю д. Бездеж в 1954 г. Указом архиепископа Минского и Белорусского Питирима отец Евгений был переведен настоятелем Свято-Троицкого храма.
«Мой отец был очень образованным человеком, всегда доброжелательный собеседник, он мог поговорить на любые темы. У него была прекрасная библиотека классической литературы, любил стихи, музыку, хорошо играл на гитаре, мандолине, а в Беларуси и на скрипке, интересовался живописью, искусством, очень любил природу, собирал лекарственные растения, к нему приходили люди за советом, какими растениями можно полечиться.
В то время книги о лекарственных растениях встречались редко, а у него они были» – пишет Ираида Евгеньевна. Также вспоминает, что «когда они жили в Бездеже, то отец Евгений из Дрогичина привез трехтомник Пушкина, купленный на последние деньги, и мама его ругала».
Увлечение живописью отца Евгения не прошло бесследно. На данный момент в действующей Хомской Покровской церкви находится Распятие-Голгофа. Оно сейчас обновлено. Но это именно то Распятие, которое отец Евгений расписывал в период своего служения в Хомске.
Ираида Евгеньевна упоминает, как несколько лет назад вышла на связь с настоятелем Хомской церкви, ныне покойным отцом Николаем Манчуком, представилась и сказала, что у нее есть несколько фотографий из Хомска, оставшихся от ее отца. Батюшка заинтересовался, и вскоре по электронной почте снимки были ему отправлены. Отец Николай показал фотографии прихожанам, и прихожанка Мария Васильевна Игнатчик многих на фото узнала. Она и рассказала, что дружила с Людмилой, старшей сестрой Ираиды Евгеньевны, и очень часто бывала у них дома. Мария Васильевна лично видела, как отец Евгений расписывал Распятие-Голгофу, даже краски ему подавала.
«Удивительно, храм разрушили, а Распятие сохранилось, и когда был построен новый храм, вернулось!» – восклицает Ираида Евгеньевна.
Дома у дочери священника и сейчас есть икона Божьей Матери, которую ее папа написал в те же годы, что и Распятие в Хомске, есть еще и картина, где изображен спаситель в виде путника, стучащего в двери дома (сердца нашего). Иконы Спасителя «Моление о чаше» и «свт. Николая Чудотворца» находились дома у старшей покойной сестры Людмилы. Все это творение рук их папы, отца Евгения.
Начиная с 1952 г. церковный совет Хомской общины ходатайствовал о реставрации сохранившихся остатков каменной церкви, обращаясь с письменным заявлением в органы власти. Прошение сельчан тогда поддержал протоиерей Николай Семенович Дылевский, будучи Благочинным Дрогичинского Благочиния, он и заверил заявление прихожан Хомска своей подписью. К сожалению, прошение было проигнорировано, и храм в дальнейшем был разрушен.
Е 1957 г. семья священника уезжает из Бездежа. С марта 1957 года по март 1958 года отец Евгений уже в клире Орловской епархии. В город Орел переехал по своему желанию, о чем очень пожалел вскоре. Позвал его в г. Орел диакон о. Стефан Юрашевич, уроженец д. Заточье, который начинал псаломщиком в Хомской церкви, затем был рукоположен в сан диакона. В начале 1950-х гг. Стефан Юрашевич уехал в Орел и прослужил в кафедральном Богоявленском соборе много лет. Закончил свой земной путь в чине протодиакона. Сын отца Стефана, протоиерей Серафим, служит по сей день.
Уже в Орле Ираида Евгеньевна закончила второй класс и проучилась в третьем классе. В Кафедральном соборе г. Орла один год прослужил и отец Евгений. После Белорусского Полесья, где дух православия был выше, тяжело было привыкать к жизни в городе, большому клиру. Было много искушений и отец Евгений, принял решение попросить благословения у Владыки перейти в Курско-Белгородскую Епархию, где были храмы без священников, желая служить в сельском приходе.С 13 марта 1958 г. отец Евгений был принят в Курско-Белгородскую Епархию и продолжил служить в Никольской церкви слободы Михайлова, где в те годы на округу осталась одна действующая церковь. Как раз шло активное строительство города горняков Железногорска, приход был большой, было тяжело.
«Династия священников закончилась на моем отце», — пишет Ираида Евгеньевна. — Он был самым младшим в семье. Брат Глеб жил в Пружанах, работал бухгалтером, Георгий — в Поречье клубным работником, два брата во время войны попали один в Польшу, другой во Францию, переписки не было по понятным причинам. Еще один брат Игорь, самым старшим был, не вернулся в Беларусь, остался на Волге, стал партийным работником, был репрессирован, расстрелян, позже реабилитирован».
Отец Евгений прослужил священником 44 года. В августе 1980 г. пережил первый инфаркт, в начале 1987 г. случился второй. Упокоился отец Евгений 4 декабря на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы в 1987 г., за год до тысячелетия со дня Крещения Руси. Похоронен в ограде храма у алтарной части Свято-Николаевской церкви с. Михайловка Железногорского района Курской области. За свои труды отец Евгений имел такие награды, как Патриаршая грамота, Митра, Орден преп. Сергия Радонежского III степени, Право служения Божественной литургии с отверстыми царскими вратами до Херувимской песни, Грамота Патриарха Московского и всея Руси Пимена по случаю сорокалетия Победы.
Сын Евгения Шпаковского, Владимир Евгеньевич Шпаковский-заслуженный художник России, живет в Воронеже. Является заведующим кафедрой факультета живописи в Воронежской академии искусств. Природные способности к живописи передались Владимиру Евгеньевичу от отца.
Художественный дар достался по наследству и старшему сыну Ираиды Евгеньевны, Константину Финакову: он член Союза художников России, живописец, живет в Воронеже, преподает в художественном училище.
Сама Ираида Евгеньевна, фельдшер по образованию, последние 25 лет перед уходом на пенсию работала старшей медсестрой дошкольно-школьного отделения детской поликлиники горбольницы г. Железногорска.
Средний сын Ираиды Евгеньевны, Сергей, работает инженером в компьютерной сфере, именно он несколько лет назад передал копии наград своего деда священника Евгения Шпаковского в Москву, в Храм Вооруженных Сил, а также на интернет-портал документов о Великой Отечественной войне «Память Народа», тем самым сделав огромный вклад в нашу общую историю.
